...- Я уже рассказывал тебе историю о том, как Нагваль Хулиан взял меня, раненого, в свой дом и лечил до тех пор, пока я не выздоровел, - продолжал дон Хуан. - Но я не говорил тебе, как он прочистил мое связующее звено с духом, как он учил меня сталкингу - искусству выслеживать себя самого.
   Первое, что делает Нагваль со своим будущим учеником, - это завлекает его хитростью. То есть, он сообщает толчок его связующему звену с духом. Есть два способа сделать это. Первый - посредством почти нормальных методов, как это делал я с тобой, а другой - путем применения настоящей магии, как это сделал со мной мой бенефактор.
   Через несколько дней, когда я пришел в себя после ранения, то увидел доброго старика и его толстую жену, которые лечили мою рану. Старик сказал, что его зовут Белисарио и что жена его является целительницей, так что они обязательно его вылечат.
   В то время я был просто мускулистым, безрассудным индейцем, у которого не было ни ума, ни образования, но зато имелся ужасный характер. Я и понятия не имел о благодарности. Я полагал, что это были очень славные люди, но собирался дождаться, когда рана заживет, и ночью сбежать.
   Когда я уже был готов к побегу, старый Белисарио отвел меня в комнату и дрожащим голосом сообщил, что дом, где они находятся, принадлежит чудовищному человеку, который держит его с женой в своей власти. Он попросил меня помочь ему и его жене обрести свободу, избавиться от их тюремщика и мучителя.
   Прежде чем я успел что-то ответить, чудовищный человек с рыбьим лицом ворвался в комнату. Он был зеленовато-серого цвета, величиной с дверь и с единственным немигающим глазом посреди лба. Чудовище со змеиным шипением двинулось ко мне, готовое разорвать меня на части, и испугало меня настолько, что я упал в обморок.
   Способ, который он дал толчок моему связующему звену с духом, был мастерским. Мой бенефактор перед появлением монстра, естественно, сместил меня в состояние повышенного осознания, потому что тот, кого я видел как чудовищного человека, на самом деле был неорганическим существом - бесформенным энергетическим полем.
   Если ты думаешь, что я иногда насмехаюсь над тобой, - что конечно иногда случается, - то это не идет ни в какое сравнение с шутками моего бенефактора, - со смехом продолжал дон Хуан. - Этот дьявол научился плакать, чтобы скрывать свой смех. Ты даже не можешь себе представить, как он, бывало, плакал, когда я только начал у него учиться.
   Продолжая свой рассказ, дон Хуан заявил, что его жизнь уже не была прежней после потрясения, вызванного видением этого чудовищного человека. Вскоре после первого толчка его бенефактор дал ему второй, продемонстрировав дону Хуану свою способность перевоплощаться. Он однажды превратился в молодого человека лет двадцати пяти.
   Дон Хуан сказал, что стержнем всего, чем человек является или что он делает, есть его восприятие и что оно обусловлено положением точки сборки. Маг, который точно знает, куда поместить свою точку сборки, может становиться всем, чем пожелает.
- Какой смысл был в перевоплощениях твоего бенефактора? - спросил я. - Или он просто развлекался подобным образом?
- Не будь идиотом. Воин никогда ничего не делает для забавы, - заметил он. - Его перевоплощения были стратегическими. Они диктовались необходимостью, хотя это и было иногда забавным. Этому искусству его научил древний маг - "бросивший вызов смерти". Он был магом древности, которому удалось дожить до сегодняшнего дня благодаря тому, что он манипулировал своей точкой сборки. Такой маневр позволял ему сохранять сознание и жизненную силу...
   Я был так молод и глуп, что верил только очевидному, - продолжал дон Хуан, - и поэтому поверил, его рассказу о том, что он лишь притворялся старым. Жаль, что мудрость всегда приходит к нам болезненно и понемногу.
   Белисарио обнял меня и искренним прерывающимся голосом прошептал: "Ты так понравился чудовищу, что оно освободило меня и мою жену из плена и берет тебя в качестве своего единственного слуги".
- Я бы посмеялся над ним, - сказал дон Хуан, - если бы тут же из комнаты чудовища не раздались глубокое звериное рычание и пугающий грохот.
   Белисарио, понимая испуг дона Хуана, многословно извинялся за неожиданный поворот судьбы, который освободил его и поработил дона Хуана. Со слезами на глазах он начал перечислять все обязанности, которые монстр возлагал на своего слугу. Когда же дон Хуан начал протестовать, он по секрету сообщил, что убежать отсюда нельзя, потому что чудовище обладает непревзойденными познаниями в колдовстве.
   Бенефактор прошептал дону Хуану, что он собирается уехать в штат Дуранго изучать магию. Он спросил, не хочет ли дон Хуан присоединиться к ним. И дон Хуан, совершенно перепуганный этим предложением, сказал, что не хочет иметь ничего общего с ведьмами и колдунами.
   Перед уходом Белисарио дал дону Хуану еще один совет. Он сказал, что монстр ненавидит женщин, и поэтому дону Хуану придется позаботиться о том, чтобы заменить себя другим мужчиной, потому что пройдет несколько лет, пока чудовище позволит ему хотя бы выходить из дома. Монстр любит добиваться от своих рабов преданности и покорности.
   Это было выше сил дона Хуана. Он пал духом, заплакал и сказал, что никто не сможет сделать его рабом. Он всегда сможет покончить собой. Старик был очень тронут отчаянием дона Хуана и признался ему, что и у него была такая же мысль, но увы, монстр оказался способным читать его мысли и мешал ему покончить собой. А затем он ушел...
- Никогда в своей жизни я не испытывал такого ужаса отчаяния, - продолжал дон Хуан. - Чудовище со страшным шумом передвигало в доме какие-то вещи, как будто нетерпеливо ждало меня. Я сел около двери и завыл, как больная собака. Затем от невыносимого страха у меня началась рвота...
   Несколько часов дон Хуан просидел, не в силах шевельнуться. Не будет преувеличением сказать, что он был на волосок от смерти, когда вдруг увидел на другой стороне улицы Белисарио, размахивающего руками в неистовой попытке привлечь его внимание. Он сделал знак дону Хуану оставаться на месте, что принесло пленнику мгновенное облегчение.
   Через мучительно долгий промежуток времени Белисарио подполз к дому и шепотом, но с повелительной интонацией спросил дона Хуана, готов ли он и хочет ли сделать что-нибудь для своего спасения. И дон Хуан уверил его, что он согласен на все, что угодно. С огромной предосторожностью Белисарио передал Хуану узел с одеждой и изложил свой план, основанный на маскировке и плохом зрении чудовища. Дон Хуан бросился в дальнюю комнату и сделал все так, как сказал Белисарио. Но когда он развязал мешок, то был ошеломлен: в мешке была женская одежда.
- Я чувствовал себя глупым и растерянным, - продолжал дон Хуан, - и хотел было уже переодеться в свою прежнюю одежду, но в этот момент услышал нечеловеческое рычание этого монстра. Мне пришлось преодолеть свое предубеждение против женщин, ведь я всегда считал, что единственным их предназначением было заботиться о мужчинах. Надеть на себя женскую одежду было для меня равносильно превращению в женщину. Но мой страх перед этим чудовищем был так велик, что я зажмурил глаза и напялил на себя это проклятое платье.
   Я посмотрел на дона Хуана, представляя его в женской одежде и покатился со смеху...
   Белисарио, увидев переодетого дона Хуана, начал неудержимо плакать. Все еще в слезах он повел Хуана к окраине города, где его ждали жена и два погонщика. С наступлением темноты они тронулись в путь. Дон Хуан не знал, как вести себя, чтобы убедительно походить на женщину, и Белисарио предупредил его, чтобы он поступал как женщина, которая немного не в себе.
   Через несколько дней страх у дона Хуана почти совсем исчез и если бы не женская одежда, то все происшедшее с ним казалось просто дурным сном. Жена Белисарио с искренней серьезностью обучала Хуана каждому аспекту женского поведения. Он помогал ей готовить, стирать белье, колол дрова. Но он испытывал отвращение к самому себе, ко всем этим людям и к своей судьбе. В конце концов носить женское платье и делать женскую работу стало для него невыносимым.
   И однажды он решил, что с него достаточно. Погонщики были последней каплей. Они ожидали и требовали, чтобы эта странная девушка прислуживала им, так сказать, во всех отношениях. Хуан заявил старику, что дальше маскарад продолжать невозможно, потому что погонщики пристают к нему с сексуальными предложениями.
   Белисарио невозмутимо посоветовал ему быть снисходительным, потому что мужчины есть мужчины, и неудержимо заплакал, совершенно сбив с толку дона Хуана, который вдруг обнаружил себя яростно защищающим женщин.   Смятение дона Хуана возросло, когда старик безутешно зарыдал и бессвязно забормотал, что жизнь прекрасна и что ничтожная цена, которую нужно заплатить за нее, всего лишь шутка по сравнению с тем, что чудовище похитит душу дона Хуана и даже не позволит ему убить себя.
   Но дон Хуан чувствовал себя уже в безопасности, переоделся и пустился в путь так быстро, как только мог. Не доходя до ближайшего поселка, он присел отдохнуть и почувствовал, что на него из кустов кто-то смотрит. Он так перепугался, что вскочил и бросился бежать в сторону селения. В это время чудовище бросилось на него, пытаясь схватить за горло. Дон Хуан завопил, как никогда прежде, но сохранял достаточно самообладания, чтобы побежать назад, откуда пришел. Все время, пока дон Хуан бежал, спасая свою жизнь, чудовище преследовало его, с треском продираясь через кусты в нескольких шагах от него, и это был самый страшный звук, который ему когда-либо доводилось слышать. Наконец он увидел упряжку мулов, медленно тащившихся вдалеке, и громко закричал, взывая о помощи.
   Белисарио кинулся к нему с выражением нескрываемого ужаса на лице. Он швырнул беглецу узел с женской одеждой и закричал: "Беги как женщина, глупец!"
   Дон Хуан признался, что понятия не имеет, как ему тогда хватило присутствия духа, чтобы пробежать как женщина, но он сделал это. Чудовище перестало гнаться за ним...
   Белисарио заставил дона Хуана упражняться в искусстве женского поведения в каждом городе, через который они проезжали. И дон Хуан чистосердечно верил, что тот обучает его актерскому мастерству; но Белисарио утверждал, что обучает его искусству сталкинга. Он считал, что женщины являются природными сталкерами и что мужчина может по-настоящему изучить искусство сталкинга только в женском обличии.
- Будь безжалостным, но обаятельным, - повторял он. - Будь хитрым, но деликатным. Будь терпеливым, но активным. Будь мягким, но смертельно опасным. На это способна только женщина. Если бы так мог действовать мужчина, он был бы безупречен...