Домой Вход для посторонних 1996-1997

Костя Стешик

- 8 -

Стр. назадКаталогСтр. вперед

Огни.  Рисующая нуль.  После битвы.  Мой дом.  Глупые куклы ищут выход.  Тихо! Она заснула...  Одна.  Шли.  Вход для посторонних.

 

Все, что вы здесь прочитаете - один из небольших периодов усиленного творчества в тяжкие давящие ночи. Написаны все произведения при довольно тяжелых обстоятельствах, и могут показаться депрессивными и антижизнеутверждающими. Не буду говорить, что это не так, решать не мне.

Черный Шут.


  Огни  
 

Мы греем ладони огнем зажигалки,
Сгибаясь, трепещет огонь.
И мысли о прошлом ничтожны и жалки,
Лишь пламя ласкает ладонь.

А там, за спиною, ночные дороги
И длинные снежные дни.
Теперь, после этого, мы с тобой боги.
И знаешь, ведь мы не одни.

Ты видишь, во тьме зажигаются с треском
Кусочки святого костра,
Ты слышишь, напугана запахом резким
Насильственной Смерти сестра.
 

Она убегает, ломая о скалы
Колючие крылья, за ней
Спешат, волочатся хвостами шакалы,
Бегут, испугавшись огней.

Но, как ни печально, старанья напрасны,
И наши дела - лишний труд.
И пусть побужденья светлы и прекрасны,
Но нас все равно не поймут...

Хотя... Я не знаю... А кто его знает?
Не знает, наверно, никто...

09.1996
 

  Рисующая нуль  
 

Сегодня жарко. Камни тают.
И воздух бледен и сонлив.
И капли темные слетают
С немытых и тяжелых грив.

Автобус - душная ловушка,
Откроет рот - проглотит их,
Наполнит огненное брюшко,
Не зная: каждый первый - псих...

Они усядутся, придурки,
От солнца щурясь, матерясь.
Плевки. Вонючие окурки.
Сантиметровым слоем грязь...

От нетерпенья изнывая,
Вцепившись в мокрый, скользкий руль,

Жару дыханьем прорывая,
Их ждет "рисующая нуль"...

Когда же медленно, степенно,
Как жук, автобус поползет,
Она, давясь лохматой пеной,
Рванет... Сегодня ей везет...

Горячим телом в бок вонзится.
Взломает толстого жука.
Сомнет, как дыни, с хрустом лица.
Раздавит всех, наверняка...

Потом, меж трупов обгорелых,
Нашли ее сгоревший труп.
Улыбка радостная пела,
Не стертая с сожженных губ...

  После битвы  
 

Ярость, что лежала на земле,
Превращалась медленно в желе,
Превращалась в медленный туман,
Искажая ПРАВДУ и ОБМАН...

Поле битвы. Алая река.
И с мечом застывшая рука,
И лицо, пробитое копьем.
Покореженный железный лом...

И над всем колючий птичий крик,
И единственный СТОИТ старик,
И слеза по сморщенной щеке,
Палка Сучковатая в руке,
Темный лес за сгорбленной спиной.
А над лесом вой - Собачий Вой...

Ярость, что разлита на земле,
Превращалась в серое желе,
Превращалась в низкие кресты,
Превращалась в серость ПУСТОТЫ...


  Мой дом  
 

Мой стол завален черепами.
Они смеются. Я - смеюсь.
Мой шкаф наполнен головами.
Они боятся. Я - боюсь...

Чем болен я? Ужасной болью.
Чем страшен я? И чем смешон?
Что видел я? Конфеты с солью.
Кто показал мне это? Сон...

Быть может, я лишь ненормальный.
Быть может, просто идиот.
Кто спит в моей ужасной спальне?
А очень просто. Просто кот...

Смешно? По-моему не очень.
Не страшно? Да? Побудь со мной.
Побудь со мною черной ночью,
А утро встретишь с сединой...

Я покажу тебе, что в стенах
Живут и плачут, ждут тебя.

Как объясняются в изменах
И убивают как, любя...

Я расскажу тебе о тварях,
Стоящих за твоей спиной,
О лицах, мордах, рожах, харях,
Поющих песни за стеной.

Как под кроватью стонет кто-то
И вдруг смеется, как чудак,
Как время с ликом идиота
Мне говорит что все не так...

О черных пятнах на подушках.
Похожих на простую кровь,
О мертвых и живых игрушках,
О том, что ненависть-любовь...

Ты приходи, как только стены
Окрасит вечер в черный цвет.
Ты приходи, я режу вены,
В которых кровь, которой нет...

  Глупые куклы ищут выход  
 

Я - брак. Я - кукла-альбинос.
Урод с собачьими ногами.
Меня не мучает вопрос -
"Вас обеспечили мозгами?"

Мой череп полон шелухи,
Скорлупка, полная огрызков.
Мой рот - улыбочка - "хи-хи..."
Я - брак. Я вычеркнут из списков...

И кожу кукольную жгут
Из глаз стеклянных злые слезы.
Не отличая ТАМ от ТУТ
Не отличу стихов от прозы...

Я - глух. Я - слеп. Я - идиот.
Мне тяжело передвигаться.
Да! Я рожден наоборот!
Нет! Нет. Не надо улыбаться...

Неровной маленькой рукой,
Корявой крохотной рукою
Я нарушаю ваш покой.
Я вам еще не то устрою...

Я умираю вам на зло,
Повесившись на пуповине.
И опускается весло
В холодные пески пустыни...

На лодке сна через пески,
Через пески, сквозь реку смерти,
Со мной плывет ДИТЯ РЕКИ
И грустные малютки-черти...

Я - кукла - глупая - для них -
Хороший друг, ДИТЯ МАШИНЫ...
Не идиот, не гад, не псих,
НЕ ЖЕРТВА ГРЯЗНОЙ ПУПОВИНЫ...

  Тихо! Она заснула...  
 


 

Боль моя в чашке свернулась калачиком.  Спит.
Кошка, убитая маленьким мальчиком, спит...
Рыжее-черное солнце в подпалинах.  Спит.
Я застрелился в гниющих развалинах.  Стыд.

Рыжее кофе - из вен. Мне - не нравится.  Срам.
Боль моя, страсть моя - ты не красавица.  Хам?
Не уходи. Остальное все - лишнее - Вам.
Капли из глаз - перезревшими вишнями - хлам.

Пулею в ствол мне обратно не выстрелить. Нет.
Черною краской дорогу не выбелить.  Нет.
В губы меня укуси на прощание.  Нет?
Это последнее наше свидание.  Бред...

Пить захотелось - вода слишком рыжая. Грязь.
Кто уберет это солнце бесстыжее!? В грязь!
Хочешь не хочешь - найдешь виноватого.  Связь?
Вижу - тебе фиолетово-матово.  Мразь...

Я не люблю тебя, желтая гадина.  Нет.
Сердце мое не тобою украдено.  Нет.
Кто ж доберется до солнца проклятого?!  Свет!!!
Вижу - тебе фиолетово-матово.  Нет?

Боль засыпает в колючих объятиях.  Спит!?
Я забываю о всяких понятиях.  Спит!?
Дырочка в сердце, пробитая пальчиком.  Спит?!!
Нуль в моей чашке - свернулся калачиком. Спит...

  Одна  
 

В глубокой мгле ночного дна
Сидишь ты у костра, одна,
А ветер плачет.

И серый дым скользит змеей
В траве пожухлой, неживой.
Что это значит?

А то, что слезы по щекам
Скользят. И нервным ручейком
Мешает ветер.

И почему так тяжело?
И сломано ее крыло?
Кто мне ответит?

О, если только я бы мог!
Я чем-нибудь бы ей помог.
Но я не в силах.

Клубок червей живет во мне,
В груди, руках, ногах, спине,
В плечах бескрылых,

И в черепе моем змея
Шуршит. Но все же помню я
Прохладу ночи.

Я помню темных вод стекло -
В него вонзается весло,
А ночь - хохочет.

Но жаль - земли холодной вес,
Неаккуратный низкий крест -
Нельзя подняться.

И остается только ждать,
Во тьме тихонечко рыдать
И тьмы бояться...

  Шли  
 

Шли, стонали-пели, струны рвали мы,
В гарь сгорали и горели заново,
От ночей холодных были пьяными,
Иноверцы, племя басурманово.

Шли, брели, летели невидимками,
Говорили молча, спали зрячими,
Жизнь не знали, жили фотоснимками,
Да и те совсем немного значили.

Шли, рвались, бежали, но не двигались,
Жрали смех, смеялись, словно плакали,
Врали всем и наконец допрыгались,
Допекли людей стихами-враками.

Шли сквозь стены, двери игнорируя,
Чепухой страдали, дурью маялись,
Бредили любовью, бред утрируя,
А сердца пылали, больно плавились...

Шли, смешили, уморяли шутками,
Шли да шли, довольствовались крохами,
Шли ночами, светлыми да жуткими,
Где прошли - считались скоморохами.

Шли, устали, до смерти замучились,
В грязь упали, облака увидели,
Отдохнули и рванулись с тучами,
Хоть летать без крыльев ненавидели...

  Сторож  
 

Небо полопалось. Некому сшить.
Спящая топь безмятежна.
Хочется множество слов говорить -
Весело, трепетно, нежно.

Грустно быть сторожем желтых болот,
Скучно, нелепо, некстати.
Глупо трясине заглядывать в рот.
Лень переламывать гати.

Лень растворяться в остывшей воде.
Думать о жертвах. О первых.

Помнишь, страдая, о вечной беде,
Днями играя на нервах.

Хочется множество слов говорить.
Хочется. Но не умею.
Хочется вырваться, жить и любить.
Хочется. Но не посмею.

Хочется в рваное небо взлететь,
Яростно, мощно, победно.
Хочется, хочется. Только хотеть,
Как говорится, не вредно...

 

Вход для посторонних

Рис. Павла Жуковца

1. Почему здесь так темно? Эй? Ты здесь?
2. Да...
1. Так почему так темно?
2. Чтобы ты меня не увидел.
1. А что? Это так опасно?
2. Нет. Просто не хочу показывать своего лица.
1. Ты что, урод?
2. Да нет... Просто ты испугаешься.
1. Ты такой страшный, да?
2. Вовсе нет. Просто ты испугаешься.
1. Почему?
2. Это тяжело объяснить... В нашем с тобой языке слишком мало слов. Слишком мало для того, чтобы ты понял.
1. Ясно.
2. Дело совсем не в моем внешнем виде...
1. Да. Каким мама родила, таким и должен быть. Я тоже не красавец. Но ничего, живу же.
2. Все дело в том, что у меня никогда не было мамы.
1. Брось придуриваться. Не строй из себя инопланетянина. Люди не размножаются почкованием.
2. Ты думаешь, что я вру?
1. Ну конечно! Самым нахальным образом. Не люблю людей, которые выпендриваются.
2. Я не выпендриваюсь. И мне очень тяжело, когда люди думают обратное. Никто не хочет мне верить. Но у меня на самом деле никогда не было мамы. У меня был только отец.
1. Ох... Угораздило же на психа нарваться!
2. В принципе- ты свободен. Ты можешь уйти, если не хочешь меня слушать, как только захочешь... Ну? Чего же ты медлишь?
1. Постой... Извини, может я и был не прав. Просто день у меня такой, тяжелый... У тебя разве не бывает тяжелых дней?
2. Бывают. Еще как бывают.
1. Ну, вот! Так что - прости, я готов тебя выслушать, всю твою жизнь, если захочешь.
2. Прости, но у меня никогда не было жизни. Я родился мертвым. У меня было только существование.
1. Ладно, я буду молчать, а ты рассказывай. А потом мы поменяемся местами.
2. Согласен...
1. Так чего же ты молчишь? Эй?
2.Сейчас. Соберусь немного с мыслями.
1. Хорошо. Я подожду.
2. Все. Я готов. Теперь слушай, но можешь перебивать, если хочешь о чем-нибудь спросить... Ну, вдруг будет непонятно.
1. Понял.

РАССКАЗ ВТОРОГО.
   У вас есть вера. Есть пророк (или как там еще вы его называете) Иисус. Вы верите в Иисуса, распятого за ваши грехи. Так вот - никто не знает, что у него был брат-близнец. Об этом не знала даже мать Иисуса. Потому что второй ребенок исчез до своего появления из чрева матери. Он провалился куда-то по пути на свет божий. И очутился в пустыне. Песок там голубого цвета, как небо. А небо было желтым, как песок...
   Ребенка нашла слепая старуха, отнесла в деревню, где и отдала его одной бесплодной женщине. Женщина назвала его вполне понятным именем - Айеша, что означает "найденыш" и стала его воспитывать. Айеша рос как обычный ребенок: немного болел, часто доставлял своей матери много хлопот. Короче говоря, он ничем не отличался от других детей в деревне, с которыми дружил. Но однажды, когда ему было почему-то плохо (может быть подрался или с матерью поругался), Айеша ушел в пустыню и там познакомился с Богом. Бог оказался нехорошим существом, он обманул Айешу, наобещав ему счастливую жизнь в раю, если Айеша станет его пророком, расскажет людям о боге и о том, какой хороший этот бог, а потом умрет за все человеческие грехи на кресте. Айеша не знал, что такое рай, и что его обманывают, и согласился.
   Он стал пророком. Или проповедником? Не знаю, как это выразить. Он просто начал рассказывать людям о боге. О том, что бога надо любить (потому что он и вас любит); о том, что праведников ждет рай; о том, что убивать зверей - это плохо (надобно употреблять в пищу только растения, у них нет души); о том, что бога надо называть Богом, с большой буквы; о том, что Бог один, что он создал этот мир и все живое в нем. Айеша предвещал скорый конец света, говорил, что всем людям следует исправиться, чтобы после смерти попасть в рай.
   Мессия не знал, что он ошибается. Бог его обманул. Потому что Бог вообще - вредина. Ужасно скверная личность. Но люди пошли за Айешой. Только некоторые знали, что он врет, сам того не подозревая.
   Айеша перестал мыться, бриться, стричься, переодеваться. От него воняло, как от козла. Но людям на это было плевать. Их чувства были во власти Бога...
   Одной темной ночью, когда луна еще не взошла, кто-то напал на Айешу, говорящего с Богом в пустыне, и изнасиловал мессию. Кто это был? До сих пор неизвестно, но Айеша забеременел. Да-да, забеременел. Так не бывает, но так было.
   И вот, спустя девять месяцев, ребенок родился. Айеше разрезали живот и вынули младенца. Ко всеобщему сожалению, ребенок был мертв, Его выбросили в мусорную яму (в тех местах людей не принято хоронить) И Айеша, проплакав весь следующий день и, наконец, успокоившись, со швом на обвисшем мешке живота, немного одуревший от слез, пошел с самыми верными учениками в город. В большой город.
   Там его и взяли. Он был объявлен преступником (подстрекал народ к восстанию против власти) и распят на кресте. Учеников сварили заживо.
   Умирающему на кресте Айше явился некто Чебурашка. Не удивляйся. У вас этого ужасного карлика тоже знают, но в другом имидже. Конечно, там его так не звали, но будет лучше, если я буду называть его так.
   Так вот, Чебурашка поведал Айше о том, что Бог врун, что рая нету, а есть только бесконечная вереница рождений. Айеша закричал было, что это не так, но его ткнули копьем в сердце. Мессия захлебнулся в собственной крови и замолчал. Так и кончилась его жизнь. Он родился снова. Котом.
   Его учение быстро зачахло, потому что наступила засуха, вода в реке высохла, и в пустыне не осталось никого. Половина умерла, половина ушла искать другие земли, но без воды и еды люди выжить не смогли. Народ прекратил свое существование, пустыня осталась одна. Но на этом ничего еще не кончилось.
   Мертвый младенец в мусорной яме не мог дышать, кровь в его жилах не двигалась, мозг не работал, но ребенок не разлагался. Он словно чего-то ждал, и однажды он встал и пошел. Почерневший, худой, с неподвижными глазами и мертвый.
   Этим младенцем был я. Я научился многому. Я научился разговаривать, видеть, слышать, не пользуясь своим телом. Я всегда сидел у себя на плече, я вел себя из пустыни, уводил из этого безжизненного песка свое мертвое тело.
   Я научился не разлагаться и быть похожим на человека. Научился есть, спать, ходить по нужде, хотя в этом не нуждался. Я научился быть как все дети и рос. Заставлял свое тело расти. Я научился двигать кровь по сосудам, заставил работать сердце. Стал человеком, но я никогда не жил. Я всю жизнь сидел у себя на плече. Нет. Я все существование сидел у себя на плече. Я не жил. У меня не было жизни.
   И вот я здесь. Я пришел за новым рождением и жизнью. Потому что я хочу жить...
Конец рассказа.
1. Это довольно интересно. Особенно момент про Чебурашку... И я тебе верю. Просто так. Без причин.
2. И на этом спасибо.
1. Ты говоришь, что пришел сюда за жизнью. А я пришел сюда по приколу. Просто так. Мне так захотелось.
Молчание.
Брось!
Все так и было.
Просто необычно.
   Однажды, когда в голове появился гость, ты подумал, что тебе это показалось. Потом, когда гость никуда не ушел и дал о себе знать другим, ты подумал, что это временно. Затем, когда твои поступки стали удивлять окружающих, ты решил, что в силах с этим справиться и выгнать гостя. Тебе это не удалось. Ты хотел убежать, но от себя не убежишь. Ты попробовал уйти в мир своих увлечений, но это не помогло. Ты решил обратиться к врачу, но врач ничем не помог, сказав, что с твоей головой все в порядке, и что ты немного устал. Ты стал писать стихи и рассказы, но это только усугубило болезнь. Все стало плохо. Гость никуда не хотел уходить, ему у тебя понравилось.
   Он рассказывал тебе всякие мерзости, от которых выворачивало наизнанку. Он откровенно издевался над тобой. Он был плохим существом. Он был твоим неродившимся братом-близнецом, пропавшим из чрева матери, как Айеша, и умершим от оспы где-то так далеко, что никаких ног не хватит, чтобы дойти до тех мест.
   Он влез в твою голову сразу же после своей смерти. Вас стало двое на одно тело. Тело не выдерживало и стало трещать по швам от перегрузки. Ты стал крупно болеть.
Твой брат - извращенец. Иногда ты не замечаешь, что он думает вместо тебя, ты принимаешь его мысли за свои.
(Убить бы кого-нибудь?)
(Снять с этой девушки кожу)
(Изнасиловать котенка)
(Кровь - это хорошо)
(Сожрать собственное дерьмо)
Хорошо, что ты этого всего не делал. И не сделаешь.
Конец молчания.
1. Я хочу избавиться от своего брата. Вот почему я здесь.
2. Ты хочешь, чтобы он умер?
1. Я хочу, чтобы он оставил меня в покое.
2. Понятно...
1. Почему никто не приходит?
2. Потому что на наши вопросы нет ответов. Я не умру, я уже мертвый, я не смогу жить, не пройдя смерть. А ты никогда не сможешь избавиться от своего брата. Скорее, он избавится от тебя.
1. И что нам делать?
2. Не знаю. Неизвестно. Может, сказать этому ручкодержателю, графоману несчастному, чтобы он прекратил марать этим бредом бумагу и ложился спать?
1. Может, это и поможет. Эй! Писака! Хватит! Не лезь в наши проблемы! Иди, ложись спать, ставь под всем этим свое любимое слово - КОНЕЦ.
Р.S Спать, спать и еще раз - спать! Как завещал великий Гена (Крокодил).
Ваш дядя.

 

Домой

Вход для посторонних 96-97г

Костя Стешик

- 8 -

Стр. назадКаталогСтр. вперед

Hosted by uCoz