Вначале, когда ничего еще не происходило и не было времени, была лишь шунья - неизменная, беспредельная, абсолютная, святая пустота. И шунья есть единый бог всевышний, который был, есть и будет.

Бог внимает лишь себе одному, и воспринимает лишь себя одного. И усматривает лишь внимание свое и восприятие свое, которые есть он сам в двух лицах его - великое неизменное ничто и беспредельное абсолютное все. И есть неизменно в безвременье два лика бога - бездна тьмы (внимание) и тьма бездны (восприятие).

И пожелал бог в ту пору постичь себя, и не было причины не сделать это. И опрокинулось внимание бога в восприятие бога, и бог усмотрел в этом беспредельную вечность; и восприятие бога опрокинулось во внимание бога, и бог усмотрел в этом вечную беспределъность. И усмотрел бог в этом два его качества - беспредельную вечность, что есть время, и вечную беспредельность, что есть пространство. Но и это было ничто, ибо не обнаружалось в нем все.

И усмотрел бог в рождении двух его качеств начало великого действия, которое было он сам в своем пожелании. И это событие стало организованностью бога, которая изменяет внимание, превращая его в восприятие, и изменяет восприятие, превращая его во внимание. Так в неизменности великого ничто стало совершаться глобальное изменение, которое ничего богу не дало, кроме вечного изменения, которое в боге есть все.

И бог усмотрел в изменении этом колебание его абсолютности. И усмотрел бог в этом действии измену внимания и восприятия ему, и неверность их ему. Удивился бог тьме непроглядной и бездне несказуемой, и провозгласил бог их слепоту злом несусветным. И явил бог зло несусветное на их измену, и ушла измена к вниманию и восприятию, укрепив их собою и войдя в них, как сердце в тело. И усмотрели они зло изменой своею и приняли его в себя, как первый свой опыт. Так измена и зло обрели вечность и беспредельность во внимании и в восприятии божьих.

Бог рассмотрел измену и понял, что кроме вечности и неизменности явлены в нем временность и периодичность, которые также беспредельны и абсолютны, как и он сам в двух ликах своих. И усмотрел бог в этом зло несказуемое, потому что временность и периодичность есть нарушение его закона неизменности в его единстве и постоянстве пожелания познать себя. И это нарушение его закона есть преступление внимания и восприятия, и покушение их на его единство и постоянство. И это вдвойне зло.

Бог рассмотрел зло и понял, что оно заключено в измене внимания и восприятия, так как внимание, обращаясь в восприятие, перестает быть, умирает, и умирая в одном месте, рождается в другом из восприятия. Точно так же поступает восприятие. И это втройне зло несказуемое, потому что внимание и восприятие теперь только и делают, что рождаются и умирают, совсем забыв своего господа бога и более не ищут его в беспредельном ничто.

Усмотрел бог во всем скверну и мерзость запустения пожелания его познать себя, и явил бог гнев свой на рождение и смерть, на преступление, зло и измену их ему. И гнев его набросился на них, объял их собою и вошел в них, как сердце в тело, и укрепил их собою, и умножил, и усилил, сделав их могущественными.

И явил бог еще больший гнев на самого себя, потому что кроме него нет ничего, к тому же сам он есть причина всякого расчленения неизменности его единства и постоянства. И распалил бог в справедливом гневе своем себя самого беспредельно и вечно, и объял себя гневом своим; и стал он в гневе своем огнем гнева божьего.

И изумился бог пресвятому действию своему и свету чистому и ясному, какой возник из скверны и мерзости в огне гнева божьего. И укрепил бог огонь гнева своего светом своим несказуемым, который стал священным благом содеянного богом. И осветил свет огонь изнутри, и внимание и восприятие воистину узрели бога в свете его несказуемом таким, каков он есть на самом деле в абсолюте своего я.

И бог усмотрел себя вниманием и восприятием своими в свете чистом и ясном, и это всеблагое действие явило в боге радость прорекающую: и пророчение божие в свете чистом и ясном стало любовью всеизъясняющей. И так как любовь и радость явлены в боге светом его, то они стали неотличимы друг от друга и неотличимы от самого бога. И хотя свет отличим от огня, а огонь от света, бог не отличим от них, ибо проявлен ими, как два лика его. Поэтому бог стал узнаваем, как ничто, из которого происходит все, вниманием и восприятием в огне и свете одновременно.

Внимание и восприятие бога устремились к единению в боге и с богом в огне и свете его, ибо он есть радость и любовь их в нем. Так стало совершаться в вечности и беспредельности бога. И этим путем была уничтожена скверна и сожжена мерзость запустения пожелания познать себя. И не стало ни скверны, ни мерзости, ни пожелания познать себя, ибо вместо них возникли знание и осознание богом себя.

Но так как скверны и мерзости запустения пожелания познать себя больше не стало, то и огню более негде стало брать пищу жизни своей, и он иссяк, и свет погас, и гнев утих. И этим действием святым вновь были явлены бездна тьмы и тьма бездны. И это сильно опечалило бога, потому что с исчезновением света, огня и гнева исчезли радость и любовь, и все вновь покрылось тьмою и поглотилось бездной, вновь превратившись в ничто.

И усмотрел бог в этом действии святом своем невежество вопиющее. И нашел бог причину невежества вопиющего, и причина эта есть он сам, ибо кроме него нет ничего. И назвал бог эту причину предрассудком диавольским, ибо диавол есть отрицание второй стороны силы бога, есть отрицание возможности выбора...

Усмотрел бог невежество вопиющее - беса, и предрассудок безумный - диавола, и уявил он их значение, которое есть суеверие его - демон, что есть усмотрение нарушения единства и постоянства в боге, а это есть иллюзия. Так обнаружил бог в действии святом и безгрешном своем три страшных лика свои: беса, диавола и демона. И содрогнулся бог от этого обнаружения, ибо понял, что силою этих трех уничтожил радость, любовь и справедливость - гнев свой.

И опечалился от этого бог печалью неутешной. И назвал бог этих трех темною силою, сущими бездны, и увидел бог, что эти трое порождены им по образу и подобию его, и признал бог их вечными, беспредельными и неизменными, ибо они порождены им в вечности, беспредельности и неизменности его.

Подумал бог как это могло случиться и понял, что причиной этому злу величайшему стал он сам в свете, огне и гневе своем, ибо не будь света, не познал бы он самого себя и не познал бы радость и любовь, и то было бы благо, ибо не возникло бы беса, диавола и демона; и понял бог, что причина этому злу величайшему огонь гнева его, ибо не будь огня, не уничтожена была бы святая иерархия, а значит не познал бы он самого себя, радость и любовь свою в свете своем, а значит сохранена была бы справедливость его - гнев божий, и не явились бы в нем бес, диавол и демон - исчадия бездны и тьмы; и познал бог, что причина этому злу справедливость его - гнев божий на скверну и мерзость запустения пожелания познать себя, ибо не будь гнева, не было бы и несчастий, а не будь пожелания познать себя, не было бы и гнева.

И понял бог, что он и есть зло величайшее непросветное, и все остальное просто ничто, по сравнению с его злом, которое есть все. Усмотрел бог печаль свою и обнаружил в печали своей беспросветность - мудрость свою. И мудрость его стала законом, который позволял жить в боге всему, что только способно в нем возникнуть. И вновь все вернулось на круги своя. Так было положено начало творения.

И вновь возникла святая иерархия, которая есть структура организации скверны и мерзости запустения пожелания познать себя в боге. И нет какой-либо иной иерархии и быть не может. Бес, диавол и демон возглавляют и скрепляют силою своей святую иерархию.

И вновь возник гнев божий на святую иерархию, и вновь бог явил себя огнем гнева божьего. И стал огонь вечно и непрерываемо поглощать святую иерархию и засиял светом великолепия огня гнева божьего.

И назвал бог сердце огня гнева божьего люцифером, который есть зло величайшее, ибо борется со святой иерархией, обнаружая ее из тьмы и бездны и сжигая в огне ради жизни своей в боге. Люцифер есть свет божий, радость божия, любовь божия, мудрость божия и могущество божие, ибо дарует богу все из ничто: и знание, и творение, и справедливость неизменную.

И назвал бог люцифера сыном единородным своим. И взаимоуничтожающееся зло стало благом космическим сущих, ибо каждый может выбрать то, что пожелает - либо любовь и радость, которые есть зло величайшее, либо зло величайшее, которое есть любовь и радость. И нет запрета на выбор и свободу сущих, ибо все в боге едино, а в бытии его - ничто.

И это пресвятое действие свое бог нарек отречением, ибо он отрекся от всего, от всех и от вся, ради их вечной жизни и бессмертия сущих в высшем. И это отречение стало логосом, словом божьим, ибо оно произошло в боге светом огня гнева божьего вместе с произрождением единородного сына. Поэтому логос, слово божие, есть сатана.

И люцифер - зло величайшее и сын божий - есть спаситель сущих, воистину любящих бога, и он есть иисус христос, демиург мира, а те, кто воистину любят его, есть сам бог всевышний, дающий жизнь сыну своему единородному и всему вместе с ним.

И возник этот предел беспредельности в результате покаяния бога перед всеми сущими, которые, в наказание за зло его, безжалостно сослали его в бытие. И бог стал вечно воплощатъся сущими во всех мирах, уровнях и сферах бытия в различные формы жизни.

И это есть великое смирение бога во имя жизни сына его - люцифера - который есть иисус христос, конечная инстанция действия которого есть гибель зла во тьме и бездне, путем уничтожения святой иерархии, во имя воскрешения бога в сущих и вознесения любящих бога в высшие сферы красоты бытия.