Невозможно представить себе человека, свободного от внушений, который действительно думает, чувствует и действует так, как он сам может думать, чувствовать и действовать. В своих верованиях, взглядах и убеждениях, в своих идеях, чувствах и вкусах, в каждом своем движении, в каждой мысли человек связан тысячью внушений, которым он подчиняется, даже не замечая этого, внушая себе, что это он сам так думает и сам так чувствует. Его обычное нормальное состояние можно назвать полугипнотическим.
   Проводя практические эксперименты с состояниями сознания я с каждым разом наблюдал все новые и новые феномены, сохраняя ко всему чрезвычайно критическое отношение. Благодаря этому мне удалось преодолеть иллюзорные переходные состояния (прелести) и достичь невероятной ясности сознания. Я попал в мир "математических отношений", в котором не было ничего похожего на то, что бывает в жизни. В нем все двигалось, менялось, преобразовывалось и превращалось во что-то иное. Иногда оно принимало форму музыки, иногда - схемы, а порой - заполняющего все пространство света, особого рода видимых вибраций световых лучей, которые скрещивались и переплетались друг с другом, проникая повсюду. С этим было связано безошибочное ощущение, что благодаря этим звукам, схемам, свету я узнавал нечто такое, чего не знал раньше. Словами невозможно выразить сущность того напряженного эмоционального состояния, в котором я находился во время экспериментов.
   В обычной жизни мы мыслим тезисами и антитезисами; всегда и везде существуют два элемента "да" или "нет". Экспериментируя, я пришел к пониманию фундаментальных ошибок нашего мыслительного процесса. Существует не два, а три элемента. Природа этого третьего элемента, недоступная пониманию, делала непригодными все обычные рассуждения и требовала изменить основной метод мышления. И без помощи этого третьего элемента прийти к правильному решению было бы невозможно.
   Задавая вопрос, я очень часто сразу же видел, что он поставлен неверно. "Сознание", к которому я обращался, принималось поворачивать этот вопрос в разные стороны, показывая мне, в чем заключается его ошибочность. И как только мне удавалось понять ошибочность вопроса, я видел ответ. Но этот ответ всегда заключал в себе третий элемент, который я сразу не мог увидеть, потому что мой вопрос был построен на двух элементах. Вся трудность заключается в правильной постановке вопросов. Правильно поставленный вопрос уже содержит в себе ответ, но этот ответ совсем не похож на то, что мы ожидаем. Он всегда будет находиться на другом плане, который в обычный вопрос не включен.
   Проводя эксперименты, я понял, что могу определить глубинную сущность явлений, жизненность идей, понятий и слов. Работая с шаблонными идеями, я пережил странное ощущение, напоминающее физический шок. Передо мной открывалась совершенная пустота там, где я рассчитывал найти нечто, пусть не совсем определенное, но по крайней мере существующее. Большинство идей и понятий, которыми живут люди, оказались несуществующими.
   Психоанализ Фрейда, выдвинув на этапе своего зарождения ряд довольно сомнительных гипотез и обобщений, на следующем этапе догматизировал их и таким образом пресек какую бы то ни было возможность дальнейшего развития. Все важнейшие особенности психоанализа были подчерпнуты Фрейдом из наблюдений одного единственного случая над пациенткой при помощи гипнотического метода, который впоследствии самим автором был осужден. Специфическая "психоаналитическая" терминология, возникшая из этих догматических гипотез превратилась в своеобразный жаргон с обилием слов, относящихся к несуществующим явлениям, которые последователи психоанализа полагают реальными и совершенно утрачивают способность отличать реальное от иллюзорного.
   К мертвым идеям принадлежат все так называемые социальные теории. Я также не обнаружил в своих экспериментах ничего, чтобы соответствовало бы теософским астральным телам или астральному миру, перевоплощениям или будущей жизни в обычном смысле этого слова. То же самое произошло со многими другими идеями и теориями. Мы живем в совершенно нереальном, фиктивном мире, спорим о несуществующих идеях, преследуем несуществующие цели, изобретаем все, даже самих себя.
   В реальном мире все составляет ЕДИНСТВО, в нем нет двух таких вещей, которые бы противоречили друг другу. Есть единственное различие: между живыми и мертвыми вещами. Но как раз это различие мы не понимаем, и выразить эту идею нашим языком, как бы мы не старались, вряд ли удастся...

   Время - это самая большая и самая трудная загадка, которая стоит перед человечеством. Действительность непрерывна и постоянна. Для того, чтобы иметь возможность воспринимать ее, мы должны расчленять ее на отдельные моменты, из которых для нас всегда существует только один.
   Обыкновенно мы считаем, что прошедшего теперь уже нет. Оно прошло, исчезло, изменилось, превратилось в другое. Будущего - тоже нет. Его еще нет. Оно еще не пришло, не образовалось.
   Настоящим мы называем момент перехода будущего в прошедшее, т.е. момент перехода явления из одного небытия в другое. Только этот короткий момент явление для нас существует в действительности, раньше оно существовало в возможности, теперь будет существовать в воспоминании.
   Настоящее - этот короткий момент в сущности фикция. Он не имеет измерения. Мы с полным правом можем сказать, что настоящего не существует. Мы никогда не можем уловить его. То, что мы уловили, уже прошедшее!
   Если мы остановимся на этом, то мы должны признать, что мира не существует. Существует только какая-то фантасмагория иллюзий, вспыхивающих и гаснущих. Обыкновенно мы не отдаем себе в этом отчета и не замечаем, что наш обычный взгляд на время приводит нас к полному абсурду. Следовательно в обычном отношении к времени есть какая-то ошибка.
   Представим, что мы движемся по плоскости и признаем реально существующим только небольшой круг, освещенный нашим сознанием. Наши знаменитые пять органов чувств это в сущности щупальцы, которыми мы ощупываем мир вокруг себя. Мы живем НАОЩУПЬ.
   Мы не ВИДИМ и поэтому никогда не можем убедиться в существовании того, что не можем ощупать. Поэтому мы считаем реально существующим только тот круг, который в данный момент охватывают наши щупальцы. За этим кругом - тьма и небытие.
   Наша мысль не связана условиями чувственного восприятия. Поднявшись над плоскостью, наша мысль может увидать прошедшее, настоящее и будущее, лежащее на ней. Это разделение времени явилось именно потому, что мы живем наощупь. Нужно начать ВИДЕТЬ, и оно исчезнет.
   Прошедшее и будущее не могут не существовать, потому что если они не существуют, то не существует и настоящее. В прошедшем сзади нас, лежит не только то, что было, но и то, что могло быть. Точно также и в будущем лежит не только то, что будет, но и все то, что может быть. Прошедшее и будущее одинаково неопределенны, одинаково существуют во всех возможностях и одинаково существуют одновременно.
   Идея времени возникает при соприкосновении сознания с миром при посредстве чувственного восприятия. Не будь у нас чувства времени, мы бы не ощущали движения. Само же чувство времени есть в сущности ГРАНИЦА или ПОВЕРХНОСТЬ нашего "чувства пространства".
   Там, где кончается "чувство пространства", начинается "чувство времени". Эта неспособность ощутить время пространственно проистекает от того, что чувство времени есть ТУМАННОЕ ЧУВСТВО ПРОСТРАНСТВА; чувством времени мы смутно ощущаем новые характеристики пространства, выходящих из сферы трех измерений.
   Трехмерное тело - это только проекция четырехмерного тела, его рисунок, изображение на нашей плоскости. Четырехмерное тело есть бесконечное число моментов существования трехмерного тела, - его состояний и положений. Тело трех измерений в сравнении с телом четырех измерений равно точке.
   Все известные нам предметы существуют не только в тех категориях, в каких мы их воспринимаем, но в бесконечном количестве других, в которых мы не умеем или не можем воспринять.
   Многое неизмеримое существует так же реально и даже более реально, чем многое измеримое...