Время быть пеплом   1996

Павел Жечко

- 10 -

В звуков мед я погрузился и увидел то, что пели
Под ее рукою струны…

Был давно когда-то, где-то далеко отсюда замок.
Замок Розы. Клана Розы. Мудрый и могучий конунг
Правил миром тем, и было все чудесно под луною.
Все имел великий конунг. Необъятная твердыня
Возвышалась над полями, башни протыкали небо
Чистое, и благодатны были дни его заката.

Об одном молился конунг - у Весны просил он сына,
Чтоб тот принял в свои руки древний меч, которым предки
Завоевывали земли и народы покоряли Власти Розы. И молитвам
Кто-то внял, но не богиня Мать-Весна, а злой ребенок,
Что сидит в холодном троне, из костей отцовских сбитом.
Своей пухленькой ручонкой ледяную тень бросает
И влечет миры к распаду.

Близнецов он дал конунгу - мальчик с девочкой родились
В черной башне страшной ночью. Принца нарекли Патриком,
Девочку назвали Эйрид, и помчались быстро годы
Детства принца и принцессы. Впрочем, скоро позабылось
Имя Эйрид, Серой Розой окрестили ее люди.

Меч любимою игрушкой был у юной Серой Розы,
И на праздничных турнирах вскоре не было ей равных.
Как у дикой рыжей кошки были девушки движенья
Быстры. И полоска стали пела в тонких сильных пальцах
Песни смерти, и прекрасна стала юная принцесса.

Патрик был другим. Он вырос в темных сводах книжных залов.
Добирался ум пытливый и до черных книг запретных,
Что обтянуты людскою кожей… Понял Патрик сразу:
Здесь хранится власть и сила. Всей душой он погрузился
В мрачный смысл и кровь старинных слов и не заметил тени,
Что проникла в слабый разум, поразила злобой душу.
 

И однажды в сердце Эйрид, повергавшей на турнире
Нового врага, ворвалось чувство страха: "Папа! Мама!"
Развернув коня, помчалась Роза Серая к огромным
Башням замка, что ей домом был. "Ведь там случилось что-то!"-
Думала принцесса, шпорой подгоняя бег усталый
Скакуна, и следом мчались воины ее охраны…

Где же замок? Лишь руины бурые… как будто море
Крови высохло на камнях. Гулко цокали копыта
В окровавленные плиты, лишь кусок стены из груды
Тел и лат смотрел с укором лицами отца и мамы.

Серый камень шевельнулся, и лицо конунга тихо
Прошептало: "Эйри, дочка, это я, отец твой, видишь?"
На стене, близ лиц небрежно кто-то кровью обозначил:
- Это папа. Это мама, ну а это - для сестренки.

Прохрипела Эйрид: - Кто же…? И прервала речь, не в силах
Больше сдерживать рыданья. Прошептал конунг ПатрИка
Имя, рассказал, как в замке демонами стали тени,
Как залили смертью залы, как тела на части рвали,
Как сравняли пики башен с грязью алой и по ветру
Унеслись куда-то к морю. То, как Патрик жизнь оставил
Конунгу с женой, навеки заключив их в серый камень.

- Как хотел иметь я сына! Вдруг безумно засмеялся
Старый конунг и, как будто,  сердце вырвал Серой Розы,
Вставив в грудь ей жажду мести.
 

То, как Эйрид шла по следу Патрика-отцеубийцы,
Стало песнею, легендой: "Сквозь огонь и сумрак леса
Шла она, друзей теряя, где умом, а где злой сталью
Путь к возмездью пробивая..."

Через лета два и зиму к океану вышла Роза.
Там, вдали у горизонта остров виден был скалистый.
На вершине - мрачный Замок возвышался средь тумана
Серых туч и был вратами в мир любой, куда захочешь.

В лодке рыбака добралась Эйрид к острову на веслах
И безумной жаждой мести лик пылал у Серой Розы.
- Брат! ПатрИк! - она кричала. - Книжный червь! Отцеубийца!
Брат мой! Враг мой! НЕНАВИЖУ!
 

Врата замка распахнулись. Патрик молвил: - Что, сестрица?
Неужели жажда мщенья пригнала тебя сквозь горы,
Чтобы кинуть мне под ноги твое тело с рыжей гривой?
Брат ехидно засмеялся…

Роза Серая взметнулась в быстрой схватке с братом жутким
И вонзила точно в сердце сталь, отточенную остро.
Вновь и вновь она рубила с дикой ненавистью брата.

Вдруг раздался странный хохот. Роза тихо пошатнулась,
Черный меч в крови ПатрИка выронила. С омерзеньем
На свои взглянула руки.

Снова разразилось небо странным смехом; тень же брата,
Что лежала тихо-тихо на камнях пурпурных, встала,
Руки протянула к Розе.

И рука вошла по локоть, словно кол из льда вонзился
В грудь девичью. Застонала Роза Серая и, рухнув
На колени, погрузилась в бархатную мглу забвенья.

Свет души рукою тени вырван был и превратился
В чудо-розу, что сияет в голове у Некронавта…

Нервно струны завизжали, обессиленно упала
Нежная рука, и болью старой засветились камни.
- Это ты была? - спросила Фаби тихо. - Это правда?
- Да, все правда…
 

Дикий хохот вдруг ворвался и пронесся сквозь избушку.
Из двери пахнуло смертью, льдом и… розой! Свежей розой!

Как пружина, я подпрыгнул, зажимая меч в ладонях,
Напряженный взгляд воткнулся в темный силуэт…

- Все правда! - Корчился от смеха демон.
- Расскажи, сестра, как маска раскаленная прижалась
К нежной коже, как два камня вместо глаз сожженных вставил
Я сестренке глупой, цепью приковав к высокой башне.
Как ты, словно волк в капкане, перегрызла руку, как ты…

- Прекрати! - вскричала Маска. Я взмахнул мечом, а демон
Сделал взмах рукою черной, как котенка в стену бросил
Он меня, и, как надгробьем придавило тело к полу…

- Ваши глупые сердечки погубить меня хотели?
Вы пришли сквозь бездну в Осень, в мир, где бог я, царь и демон.
Я бессмертен! Что ж вы? Бейте!
(Странно, но желанье смерти чудилось в словах безумца…)

- Впрочем, это все неважно. Я к тебе пришел, сестричка,
Уничтожить твое тело и раба создать из тени.
Будешь ты такой, как Патрик стал. Ты будешь девой Ада
И опорой в исполненьи поручений Господина.
Я устал и не справляюсь…

Он шагнул к сестре. Забившись в угол, с яростью в топазах
На него смотрела Эйрид. Руки черные прижались
К горлу белому под маской.

- Только, только силой сердца… Я услышал хриплый шепот.
- Только голыми руками сможешь гада уничтожить…

И раздался звук утробный, полу-стон и полу-хохот -
Это Тимми звал на помощь То, чем сам он стал - Болотом.
Взвыла нечисть, встав стеною, и, устало обернувшись,
Демон начал схватку с Тимми…

Сполохи ужасной битвы наши освещали спины.
Холодок и синий пепел опускались нам на плечи...
 

Мы сбежали. А Фабина горько на меня глядела
И шептала: - Тимми умер… Свет души болоту отдал,
Чтоб спасти меня… Как часто я его звала невежей,
Носорогом называла. Он же… Даже после смерти
Мы не сможем повстречаться…

Я в провал смотрел зеленый глаз Фабины. Этот омут
Увлекал меня… Внезапно понял я, что Тот, Кто с Розой,
Все же прав был - как все глупо!

Мы зачем сюда приперлись? Чтоб убить? Кого?! Убили?!
Ну, и что теперь? Фабина вечность будет жить без тела,
Маска так и будет Маской без руки… Да и навряд ли
Так легко нам уничтожить тень бесплотную… Как дети…

Мы чего вообще-то ждали? И внезапно дикий хохот
Мною овладел. Безумно я смеялся в неба слякоть
И не мог остановиться.
 

Междучастье

Я живу средь льда и смерти. Как устал я. Эти твари!
Лишь Господь мой дал мне силы с ними справиться. Болото
Стало ледяной пустыней. А сестричка убежала.
Как она меня не любит.

Почему? Ведь так забавно все, что за собой оставил.
Разве это не искусство?! Как красиво папа с мамой
Плачут в камне. А дырявый Хорхес?! Пепел. Пеплу. Пеплом…
Время пеплом быть… А дальше,

Что ж, теперь за крошкой Эйрид, и домой, в свинцовый сумрак,
Под плечо Дитяти. Больно, тяжко, сумрачно и пусто.
Господи! Зачем так грустно?...
 

Время быть пеплом   1996

Павел Жечко

- 10 -